Часть 18
Часть III
КОГДА НОЧЬ БЫЛА КОРОЧЕ ДНЯ
Мы уже говорили о том, что в результате стремительного падения уровня жизни в стране музыкальная деятельность на территории 1/6 части суши погрузилась в летаргический сон. Ответом АРИИ, которой, по существу, негде было записывать следующий альбом, стало создание собственной студии «Aria Records». Выполнение задачи по строительству студии затянулось до середины 1994 года. Все это время АРИЯ перебивалась крайне редкими гастролями и в буквальном смысле слова влачила жалкое существование. Тем не менее, в конце лета 1994 года были записаны барабанные партии очередного, шестого по счету, альбома коллектива. Все двигалось слишком медленно, записывать бас-гитару начали лишь в ноябре, как вдруг прогремел оглушительный взрыв – АРИЯ объявила, что ищет нового вокалиста!!!
...«Ночь Короче Дня» оказался одним из самых «тяжелых» и долгих в производстве «арийских» альбомов. Если принять во внимание высказывание Холстинина о том, что мистически ориентированный «Кровь За Кровь» – это своеобразный итог группы за весь предшествующий период, то становится понятным, почему следующий «арийский» альбом рождался в таких муках. В самом деле, «кровавый альбом» оказался слишком хорош для того, чтобы развивать ту же тему, а расставаться с привычными сюжетами всегда нелегко. Поначалу Холстинин все же носился с идеей продолжить тематику «Кровь За Кровь» и, принимая во внимание тот факт, что это шестой по счету номерной альбом группы, хотели записать для будущего шедевра ровно шесть вещей, с тем чтобы и назвать его соответственно – «666». Однако по ряду причин эта грандиозная «акция» не состоялась.
Вообще, в том памятном 1994 году АРИЯ имела весьма реальный шанс записать очередной альбом в муках не столько творческих, сколько предсмертных. Записав барабанные партии, АРИЯ в четвертый раз отправилась на гастроли по Германии, дав концерты в семи городах и легендарном берлинском «Hard Rock Cafe». С самого начала стало ясно, что поездка не задалась. При полном отсутствии рекламы и грамотного менеджмента гастроли лучшей русской тяжелой группы походили на тур какой-нибудь урюпинской команды по ночным забегаловкам. Единственным светлым пятном стал концерт именно в «Hard Rock Cafe», на котором собралось большое количество немецких поклонников. Все остальное энтузиазма не вызывало. Жилищно-бытовые условия были отвратительными: музыкантам приходилось ночевать то в ночлежках, то в однокомнатной малогабар-ной квартире, то на полу в гримерках второсортных клубов. А ведь до этого, во всех предыдущих вояжах, АРИЯ проживала в фешенебульных – пусть ГДР-овских отелях. По русской традиции, с горя было выпито рекордное количество спиртного. Все началось еще в аэропорту, когда невменяемый Кипелов скатился по трапу в объятья встречающих, а уже на второй день пребывания у бюргеров бодунный Маврин, слегка заикаясь, резюмировал: «Пиво стоит 2 марки, чай – три. Так какой смысл его пить?!». (Справдливости ради надо сказать, что во время той германской поездки в АРИИ не пил только ленивый и... Холстинин, который был занят важной коммерческой сделкой – покупкой студии и ее последующей транспортировкой в Москву.)
Однако оказалось, что все неприятности с условиями проживания были лишь цветочками. По окончанию тура промоутер – «Berlin Concert», - набравшийся опыта у своих русских коллег, отказался заплатить группе гонорар за выступления, мотивируя это тем, что все деньги ушли на организацию гастролей... Подобные проблемы, в совокупности с вымотавшими музыкантов условиями проживания, стали катализатором крупной междоусобной разборки. Вечером 9 октября – а это был день рождения Дубинина – после концерта в «Hard Rock Cafe» группа набрала спиртного и отправилась на квартиру, где проживала. Там-то и была предпринята попытка поговорить по душам и разобраться в том, почему гастроли прошли столь неудачно. Однако в какой-то момент все обратилось в ссору, исключительную лишь тем, что одним из ее основных участников стал тишайший и неконфликтный Валера Кипелов. А предъявлял он свои претензии (в основном, по условиям проживания) Владимиру Холстинину, договаривавшемуся с немецкой стороной обо всех деталях немецкого тура. Вряд ли стоит вспоминать все вырвавшееся из уст в ту ночь, но на следующий день в аэропорту, а также на первом после прилета концерте в Долгопрудном дуэт Кипелова и Маврина держался особняком, не здороваясь с остальными. Дальше – больше. После возвращения в Москву Валерий Кипелов ни разу не появился в студии, где уже полным ходом шла работа над альбомом. А спустя месяц от посторонних людей стало известно, что он выступает вместе с группой МАСТЕР...
Дело в том, что в 1994 году в Моск только начинал устраиваться плотный режим ночной клубной жизни. Адаптация многих артистов, привыкших к выступлениям на большой сцене, к клубным подмосткам происходила болезненно. АРИЯ, несмотря на трудное финансовое положение, не спешила вставать на клубную стезю. А вот наши старые знакомые из группы МАСТЕР уже сделали свои первые шаги на клубном поприще и сумели сплести из фрагментарных выступлений достаточно регулярный график, дающий небольшие, но периодически поступающие дивиденды, так необходимые для поддержания штанов на худом рокерском теле. Но главной проблемой МАСТЕРА (с момента отпочкования от АРИИ до настоящего времени) являлось отсуствие классного вокалиста. Мы помним, как в самом начале 1987 года четверо (из шести) участников АРИИ ушли и образовали группу МАСТЕР, уже одним своим составом как бы обещающую «переплюнуть» покинутую АРИЮ. Однако этому помешали постоянные трудности нового коллектива с подбором певца. Оказалось, что вокалисты класса Кипелова на дороге не валяются. Когда подбирались кандидатуры на место вокалиста в МАСТЕРЕ, - группе Большакова и Грановского, - одним из главных требований, предъявляемых к певцу, была возможность исполнения песен Грановского и Большакова с двух первых альбомов АРИИ. У первого же претендента Михаила Арзамаскова, кстати очень неплохого вокалиста, во время очередной попытки взять кипеловские ноты пошла горлом кровь, и он был вынужден уехать к себе на родину в Волгоград, успев записать с МАСТЕРОМ всего две песни...
Грановский, продумавший обмен с Кипеловым, предложил последнему поучаствовать в клубных концертах МАСТЕРА, тем более что большую часть репертуара составляли «арийские» опусы Грановского и Большакова, которые Кипелов спел на двух первых альбомах АРИИ. Измученный хроническим безденжьем, Валера согласился, и крайне странный образец МАСТЕРА начал музицировать по «Секстонам» и «Вояжам» (известные рок-клубы Москвы). Подобная ситуация не устраивала остальных «арийцев», и Кипелову попытались «вправить мозги» на специально созванном собрании группы (Маврин по каким-то причинам отсутствовал). Разговор был длительным и серьезным, но Валерий не внял предложениям товарищей, продолжая «мастерить» по клубам. В ответ на это генералитет АРИИ в лице Дубинина и Холстинина объявил о том, что группа ищет нового певца. Сергей Маврин, друживший с Кипеловым, был уведомлен об этом постфактум. Началось прослушивание вокалистов, показавших полную несовместимость со стилем группы даже очень профессиональных музыкантов. Тем не менее, наступил момент, когда лучший из претендентов на место певца – Алексей Булгаков (распустивший свою группу ЛЕГИОН ради – пока еще не утвежденной – перспективой стать вокалистом АРИИ) начал записывать вокальные дорожки шестого альбома АРИИ. Ему удалось прилично спеть песню «Ночь Короче Дня», хотя отдельные фрагменты композиции все же не нравились Дубинину и Холстинину. Что касается второй записывавшейся песни, - «Ангельская пыль», - то дальше вступления дело не пошло: припев Булгаков просто не вытянул.
Маврин, считавший всю ситуацию высосанной из пальца и к тому же стопроцентно убежденный (прослушав записанный Булгаковым материал) в незаменимости Кипелова, предпринял единственно возмжный, - на его взгляд, - но слишком бескомпромиссный шаг по восстановлению Валеры на его рабочем месте. Он поставил ультиматум: либо вернут Кипелова, либо он покидает группу. Сергей явно не собирался расставаться с АРИЕЙ, но подобный способ влияния на ситуацию казался ему самым верным. Маврин явно недооценил серьезности намерений Дубинина и Холстинина в отношении нового вокалиста и до последнего момента полагал, что все образуется само собой. Вот что говорили обе «стороны» в интервью молодежному таблоиду «Железный Марш» непосредственно в момент разрыва:
Холстинин: Это не группа распалась, а ее покинули два музыканта. Спасибо тем, кто не перестает в нас верить в трудную мин. Хочу сказать, что будет сделано все возможнок, чтобы не разочаровать всех вас, огорчаться не стоит: Маврин с Кипеловым создают новую группу – была одна, а станет две хорошие команды.
Дубинин: Уход Кипелова был предопределен заранее, так как у него давно пропало желание работать над новыми вещами, он всегда относился к работе с прохладцей, а сейчас – так вообще не знает материала, у него душа не лежит... Новый альбом с его вокалом стал бы для нас последним, а без него у нас появляется шанс выпустить еще один... может быть... Уход Маврина – глупость... Да он всегда сам себя опровергал: то не мыслит АРИИ в другом составе, то – «подумаешь, гитарист уходит». Думаю, это будет всем нам на пользу.
Маврин: Я на последнеи собрании так и сказал: «Не вижу эту группу с другим вокалистом, в другом составе». Буду играть с Валеркой. Старый материал, новый... Все будет в порядке, уже есть предложения от солидных продюсеров, записываться вот начали по-серьезному.
Кипелов: Я не знаю что случилось. Напряги начались давно, может еще до Германии. Я никуда не уходил, работать с АРИЕЙ не отказывался. Просто решил попеть с МАСТЕРОМ старые боевички, а народ напрягся... А с Серегой у нас работа идет полным ходом: материала масса, ищем музыкантов, делаем запись.
Кипелов не шел на поклон к бывшим соратникам, и им ничего не оставалось, кроме как продолжать работать с Булгаковым, но... Существовало и это «но». Дело в том, что голос Кипелова являлся визитной карточкой АРИИ, ее фирменной приметой, прежде всего бросающейся в глаза и лучше всего запоминающейся. Вспомните: когда во время ухода «центрального квартета» в 1987 году Кипелов остался с Векштейном, он дал АРИИ возможность построить новые боевые порядки вокруг своего голоса! Ведь, если б он ушел с Грановским, Большаковым, Молчановым и Покровским, будущее МАСТЕРА и АРИИ могло быть диаметрально противоположным. Так и в ситуации 1994 года вокалист Валерий мог бы сыграть решающую роль. Будьте уверены, многие поклонники не стали бы слушать АРИЮ без голоса Кипелова. Потому что АРИЯ всегда ассоциировалась именно с его пением. Команда может себе позволить поменять вокалиста, но только не того, которого почти десять лет слушала вся страна. Скорее, проще заменить полсостава! И альянс Булгаков + АРИЯ спустя ничтожно короктое время начал разваливаться прямо на глазах. Энтузиазм Холстинина и Дубинина заметно поубавился. Мы плохо представляем существовавшие в тот момент взаимоотношения Булгакова с АРИЕЙ, зато кое-что знаем про Булгакова. Алексей – очень пафосный (в обычном смысле этого слова) человек, и имеет на подобный пафос полное право. ЛЕГИОН начал играть хэви-метал едва ли не раньше самой АРИИ, и, если бы на пути ЛЕГИОНА в свое время попался такой человек, как Векштейн, возможно, эта группа котировалась бы на одном уровне с «арийцами». К тому же стоит понять следующее: покинув ЛЕГИОН ради сотрдуничества с АРИЕЙ, Алексей рисковал гораздо большим, нежели «арийцы», - все свои «мосты» он попросту сжег. Однако Булгаков не очень правильно выстроил свои позиции в новом коллективе. Похоже, Алексей слишком рано решил, что уже является полноправ членом группы, и принялся активно вмешиваться в творческий процесс: критиковал тексты, отказывался петь отдельные варианты, ссылась на то, что они «чернушно-сатанинские», и так далее... Наверно, именно этим он «напрягал» главного диспетчера АРИИ Виталия Дубинина, которого в свою очередь тоже можно понять: человек не успел придти в коллектив, а уже диктует свои условия.
Ситуация сама подводила к тому, чтобы в группу вернулся Валерий Кипелов. Булгаков очень четко почувствовал настроение «арийцев». Интересный факт – незадолго до «второго пришествия» Кипелова Алексей сам позвонил Валерию и сказал, что, если того вновь позовут в группу, ему лучше на это не соглашаться. Булгаков мотивировал это тем, что АРИЮ «нужно наказать»...
Тут, пожалуй, стоит немного отвлечься и вспомнить о том, что в 1994 году фирма «Мороз Рекордз» издала полное на тот момент собрание сочинений АРИИ в пяти альбомах на компакт-дисках и аудиокассетах. Тем самым данная издающая компания как бы делала свою ставку на будущие студийные работы группы. И вдруг происходят вышеописанные события с Кипеловым. Только что родившееся финансовое сотрудничество АРИИ с одной из главной издательских фирм страны грозило дать трещину...
В итоге, когда ситуация окончательно запуталась, Александр Морозов, президент фирмы «Мороз Рекордз», сделал сильный ход. Пригрозив штрафными санкциями за срыв контракта, он вынудил Кипелова вернуться в группу и записать вокал к новому альбому. Не станем оспаривать достоверность этого исторического факта, но, думается, при всех вышеописанных обстоятельствах вмешательство босса издающей компании стало той самой спасительной удобной формулировкой, позволившей вернуть ситуацию в прежнее твердое русло и никому при этом не «потерять лица».
Итак, Валерий Кипелов вернулся в АРИЮ. А вот с его бывшим «арийским» коллегой и другом Сергеем Мавриным его принципиальность (да и судьба) сыграла жестокую шутку – к моменту разрешения конфликта с Кипеловым его место в группе уже было занято. Так, не хлопая дверью, Маврин покинул АРИЮ, проработав в команде целых восемь лет. Горькое воспоминание об этой дурацкой истории может посещать всех непосредственных участников описанных событий при прослушивании записанного на следующем, шестом, «арийском» альбоме суперхита «Возьми Мое Сердце», в создании музыки которого поучавствовали – цитируем по конверту пластинки – Кипелов, Маврин, Холстинин, Дубинин...
Однако мы забегаем вперед – в те времена, когда альбом «Ночь Короче Дня» уже был готов. А ведь для записи группе был необходим второй гитарист, хотя Сергей Маврин покинул АРИЮ, зафиксировав на магнитной ленте будущего альбома довольно большой объем работы. «Я отписал все гитарные подкладки, - скрупулезно перечисляет Сергей. – Кроме того, акустическую гитару для двух песен и вступительное соло для второй песни альбома – «Паранойя»...» Однако к моменту выпуска альбома из всего на фонограмме осталось лишь вступление к «Паранойе» и акустическая гитара в песне «Возьми Мое Сердце»... Но вернемся к моменту, когда АРИЯ начала поиск нового гитариста. Это была далеко не простая задача, однако судьба преподнесла «арийцам» подарок...
Когда в июле 1994 года были записаны барабанные трэки будущего альбома «Ночь Короче Дня», на «арийской» студии появился первый коммерческий клиент, который пришел записать свой сольный гитарный альбом. Звали этого человека Сергей Терентьев, причем работал он в том же Доме культуры «Чайка», где располагалась студия «Aria Records». Летом 1994 альбом Терентьева «Up To Thirty» был благополучно закончен, однако Сергей надолго «застрял» на «арийской» студии, попивая пиво и наблюдая, как Дубинин с Холстининым колупаются с шестым «арийским» студийником. И вот в момент, когда для окончания альбома «Ночь Короче Дня» группе АРИЯ понадобился второй гитарист и «арийцы» с ужасом предвкушали прослушивания многочисленных претендентов, появился Терентьев со словами: «Можно мне попробовать?». Вначале его не хотели брать даже из-за роста – 1 метр 96 сантиметров: трудно было представить такое сооружение на первом плане сцены. Но, после того как он идаельно «вписал» в почти готовую фонограмму альбома «Ночь Короче Дня» партию второй гитары, включавшую большинство гитарных соло, проблему с ростом решили, обязав его выступать на концертах с широко расставленными ногами.
Кстати, Терентьев настаивает на том, что все соло на альбоме «Ночь Короче Дня» он прописал экспромтом. К этому стоит добавить лишь то, что каждый из приносимых им гитарных соляков внимательно прослушивался Дубининым и Холстининым, и не раз Сергея просили доработать те или иные места. Так что этот «экспромт» – крайне специфический.
И еще одно наблюдение. У Терентьева, прекрасно отдавшего себе отчет в том, что АРИЯ – группа с четко сформировавшимися клише, был небогатый выбор: «отталкиваться» либо от гитарного стиля Холстининина, либо от игры Маврина. Скорее всего, мавринская манера не очень грела душу Терентьева, и он пошел по пути меньшего сопротивления, выбрав первый вариант. Если на «кровавом альбоме» было еще хоть как-то заметно, что соло записывали два гитариста, то на «Ночь Короче Дня» терзают смутные сомнения, что весь альбом записал один гитарист вопрос в том, какой?.. Как бы то ни было, новый «арийский» альбом «Ночь Короче Дня» в итоге был благополучно записан и увидел свет в конце 1995 года.
Первой песней альбома стала баллада, записанная еще в мае 1994 года специально для сборника «Russian Metal Ballads Vol.1» на студиях «SNC» и «Jolly Boys». (В составе АРИИ тогда еще играл Сергей Маврин). Правда, для номерного альбома ее заново переписали на «Aria Records». Так что эта вещь существует в двух вариантах, в первом из которых – на наш взгляд – лучше сыгран инструментал, а во втором кипеловский голос звучит как-то более доверительно. В любом случае, вещь в 1994 году была еше сыроватой, но все равно впечатляющей.
«Angel Dust» - это название галлюциногена, приготавливаемого из грибка спорыньи. Читатель уже, наверное, догадывается, что следы опять ведут к Маргарите Пушкиной, а от нее к покойному Джими Хендриксу, который, прежде чем отправится к праотцам, очень любил употреблять этот термин и в прямом, и в переносном смысле. Существует одна древняя легенда, согласно которой «ангельская пыль» – это месть ангелов землянам. Они спустились с небес и прошли по земле, а в их следах остались следы пыли, от которой люди балдеют и галлюцинируют до сих пор, возносясь над землей и видя впереди волшебный свет. Люди тянутся к нему, балансирую на грани небытия, и не понимают, что летят как мотыльки на огонь, и, обжегшись, срываются с обрыва безвозвратно. (образ пылающих мотыльков был позаимств у JETHRO TULL.)
В своей рецензии на «Russian Metal Ballads» журналист Алексей Бутряков отметил и очевидную ошибку, допущенную в тексте Маргариты Пушкиной: «Ангельской пылью», по его мнению, величают не героин, как спел Кипелов, а кокаин. Ошибка, в общем-то, простительная для музыкантов и поэтессы, никогда в жизни не употреблявших наркотиков серьезнее алкоголя. Однако на почти официальный запрос (относительно ангелов и наркотиков), отправленный госпоже Пушкиной, был получен отпечатанный на машинке листок следующего содержания: «Вы явно недооценили наших познаний «пыльных» областей. Любопытным читателям могу сообщить еще два названия вещества, погубившего упомянутого романтического героя: «волосы ангела» или «пыль ангелов». Вообще-то, я бы сама перевела это словосочетание как «прах ангелов»... Действительно, кокаин относится к этой группе «originally drugs», а героин – нет. Кокаин даже ласкательно называют «angie», помните песню ROLLING STONES? Очень трогательно. В нашем случае все было гораздо проще: с такой музыкой русское слово «кокаин» звучит совершенно неблагозвучно. Поэтому мы решили погрешить против истины, поставив более соответствующий стилю «героин». Проклятая фонетика! С читательским приветом М.Пушкина-Линн».
Во время записи этого альбома в семье у Маргариты произошло страшное событие – трагически погиб ее любимый племянник, человек безмерно талантливый, но, как и все одаренные люди, крайне неуравновешенный. Потрясенная Пушкина была просто не в состоянии что-либо писать. Она сама так и сказала арийцам: «Если можете, найдите другого поэта». Холстинин на это ответил: «Ничего, приходи в себя, мы подождем»...
Надо сказать, что «Ночь Короче Дня» поначалу задумывался как «экспериментальный», ни на что не похожий альбом, и известный в музыкальной тусовке пародист Кирилл Немоляев упорно распространял слухи о том, что Холстинин плотно подсел на группу FATES WARNING и что, дескать, очерной студийный шедевр «арийской кузницы» будет с явным уклоном в progressive metal. Холстинин счел за благо от всех слухов откреститься, заявив, что никогда в своей жизни не слышал вышеназванной группы, что было не совсем правдой – кое-что из творчества FATES WARNING Владимир все же знал. НО если вокал Дубинина на черновой заготовке альбома и напминал HELLOWEEN, то музыка АРИИ без привычного кипеловскоо песнопения и вовсе отдавала BON JOVI. А это – согласитесь – совсем не подходит под понятие «экспериментального» альбома».
«Арийцам» мало написать просто хороший, легко поющийся текст. Маргарита Пушкина переделывает песни «от и до» (на уже «утвежденную» идею, а таких «идей» в работе всегда несколько) по 5-7 раз! Руководитель фирмы «Moroz Records» Александр Морозов ненавязчиво пожелал видеть новый «арийский» альбом «более современным» в текстовом отношении. Ближе к массам! После альбома «Игра С Огнем», посвященного, в основном, теме насилия, и концептуального «кровавого альбома» «Ночь Короче Дня» был призван стать этаким житейско-бытовым альб, возвращавшим АРИЮ со свинцовых небес на землю. Но, по мнению Маргариты, земля – понятие весьма относительное, а в жизни всегда есть место и для подвига и для Ницше.
На сам деле все получилось неплохо. По крайней мере, тексты песен этой пластинки гораздо ближе фанам группы. К тому же в процесе работы над «Ночь Короче Дня» об экспериментах вспоминали все меньше и меньше, а когда в АРИИ вновь появился маэстро Кипелов, вся «экспериментальность» испарилась окончательно. Данный феномен Виталий Дубинин прокомментировал следующим образом: «Песни АРИИ всегда отличаются друг от друга, по крайней мере до того момента, пока Кипелов не начинает их петь. Когда мы записываем инструментал, все звучит совсем иначе, чем предыдущие наши альбомы, но, как только приступаем к вокалу, когда слышим голос Кипелова, его манеру пения, люб вешь превращается в типичную АРИЮ...». Новое «экспериметнальное» мышление ощущалось разве что в достаточно прямолинейном мужском произведении «Уходи И Не Возвращайся», поэтически оформленном, разумеется, Маргаритой, ибо никто так и не смог лучше нее понять, что же нужно мятежным «арийским» душам. Особенно в тот момент, когда ночь короче дня...
